1.

Когда бываешь в древних монастырях, расположенных в окрестностях Москвы, всегда впечатляет их мощь. И не удивительно: Москва, взявшая на себя роль собирателя русских земель и, следовательно, их духовного центра, в разгар монгольского нашествия и ливонских набегов заботилась далеко не только о приращении смежных территорий.

То, что мы увидели своими глазами (и исходили своими ногами) в дни паломничества, убеждает: наши крепости никогда не были фортификациями в чистом виде – помимо стен и башен, валов и рвов они включали в себя храмы – нередко десятки церквей! – или же были крупными монастырями.

Гора Сторожа на высоком берегу Москвы-реки. В древности она была оборонительным укреплением Московского княжества. До столицы отсюда – 50 километров, до Звенигорода рукой подать. И на этой горе в 1398 году преподобный Савва по просьбе своего духовного чада – Звенигородского князя Юрия Дмитриевича, сына Дмитрия Донского, – построил «дом Пречистыя на Стороже» – Рождество-Богородицкую обитель. Один из первых учеников Сергия Радонежского, Савва, стяжав многие добродетели, принял от своего учителя иноческий постриг, был духовником Троицкой обители, её игуменом. Возможно, именно от него преподобный Андрей Рублёв получил благословение на создание иконы Святой Троицы.

Любуясь панорамой Саввино-Сторожевского монастыря с самой высокой его точки – нарядной, красного цвета трёхшатровой звонницы, – трудно поверить в то, что когда-то всё здесь было совсем иным. Не было самой звонницы и огромного колокола, под которым мы поместились, как цыплята под крыльями наседки. Не было церквей, белокаменных палат царя Алексея Михайловича Тишайшего и кирпичных – царицы Марии, приезжавших сюда, в свою «духовную резиденцию», на богомолье…

Что представлял собой монастырь в конце 14 века? Небольшая деревянная церковь Рождества Пресвятой Богородицы, при ней келья Саввы, а несколько позже и кельи иноков, пришедших к старцу в надежде на духовное руководство; вокруг деревянная ограда – вот и всё «оборонительное укрепление». Сила его была в молитве иноков и ИХ уповании на Бога, по Слову Его: «Без Мене не можете творити ничесоже». Жаль, что ни одна из первых построек до нас не дошла. Впрочем, так начиналась жизнь большинства древних русских кремлей и монастырей.

Белокаменный Рождественский собор, в котором мы побывали, был сооружен в 1405 году, это один из немногих сохранившихся каменных храмов Московской Руси, притом самых первых. Спустя всего лишь два года в нём был погребен преподобный Савва. Позже, при Алексее Михайловиче, в 1652 году, святые мощи Саввы Сторожевского были обретены и помещены в раку. С теплой молитвой и благоговением приложились мы к ним, и слова величания по-особенному отозвались в сердце. Они были обращены не просто к канонизированному святому, но теперь и к тому, кто прожил здесь, вот на этой земле, самую главную часть своей человеческой жизни: молился, наставлял неопытных иноков, строил обитель, видел над головой то же самое небо, какое видели мы. Наверно, он по-человечески уставал, преодолевал телесную и духовную немощь, искушения… Одно дело, когда ты читаешь житие у себя дома, и совсем другое – когда вот так стоишь у раки в соборе, чьи стены и своды помнят игумена Савву, по благословению которого они возводились.

Первоначальные фрески здесь давно утрачены, известно только, что созданы они были учениками Андрея Рублева в 1407 году. Мы увидели более поздние росписи – 17 век, но всё равно, несмотря на короткую экскурсию, впечатление от них было очень сильным. Одна фреска взволновала до глубины души. Поднимаю глаза – передо мной на столпе изображение святого, крупное, в человеческий рост. Стоит, руки скрещены на груди, голова слегка наклонена, смотрит, как на иконах, куда-то внутрь себя, выражение лица напряжённое – то ли какая-то мысль, то ли душевное страдание отражаются на нём. И во всём его облике столько смирения и чего-то чистого, по-детски непосредственного, искреннего… Надпись вверху: «Алексий, человек Божий». Так назвала его Сама Пресвятая Дева. Родившийся в знатной римской семье, он покинул её, раздал своё имущество, питался только хлебом и водой, днём просил милостыню, а ночи проводил в бдении и молитве. Спустя семнадцать лет святой Алексий, не узнанный своей семьёй, возвратился в родной дом. Лишь после его смерти открылась правда, и все горько плакали… Батюшка о чём-то рассказывал, а я всё смотрела и смотрела на святого Алексия, глаз не могла оторвать, просто сердцем приросла. Приложилась к стопам святого и, чтобы глубже запомнить ощущение, потрогала стену – поверхность была холодной и шершавой…

2.

Расцвет монастыря в 17 веке, при Михаиле Федоровиче и Алексее Михайловиче, первых государях из династии Романовых, – едва ли не лучшая страница в его истории. Юный царь Михаил и его отец Патриарх Филарет приезжали сюда на богомолье. Алексей Михайлович тоже совершал регулярные царские выезды в монастырь – жил здесь и молился. В его царствование обитель строилась и украшалась и в конце концов стала лаврой, по своему значению равной Свято-Троицкому Сергиеву монастырю. В этих стенах предстояли перед Богом московские цари Иоанн Грозный, Фёдор Иоаннович, Михаил Фёдорович, императоры Петр I, Николай I и Александр II Освободитель, императрицы Елизавета Петровна и Екатерина II, сюда приезжали русские патриархи и митрополиты, Антиохийский Патриарх Макарий. И вот теперь обитель гостеприимно принимала нашего Владыку Гурия и нас – приморских паломников! С волнением сердца ступали мы по этой земле…

Сколько всего здесь произошло на протяжении столетий! В начале 17 века обитель грабили Лжедмитрий I, Лжедмитрий II и королевич Владислав с поляками: «Монастырь Пречистыя Богородицы и монастырские деревни разорили, монастырские казенные деньги и лошадей и всякия монастырския запасы и хлеб забрали, игумена Исаию с братиею оградили и огнем жгли». Во время стрелецкого бунта в 1682 году в стенах монастыря укрывалась царица Наталья Кирилловна с царевичами Петром и Иоанном. В 1812 году обитель полтора месяца оккупировали французы. Но самые трагические события Саввино-Сторожевский монастырь пережил после Октябрьского переворота. Весной 1918 года перед святыми вратами появился вооружённый отряд красноармейцев. Игумен Макарий велел монахам бить в набат, из близлежащих деревень сюда прибежали крестьяне и встали на защиту святыни. В ходе «контрреволюционного мятежа» комиссар и двое красноармейцев были убиты провокаторами. «Зачинщиков» же и «подстрекателей» – игумена Макария и иеромонаха Ефрема – арестовали, Макария приговорили к бессрочному тюремному заключению и принудительным работам. Соборный протест крестьян, который они выразили в письме к В.И.Ленину, повлёк за собой ещё более трагические последствия. Все монастыри Звенигородского уезда, как «пылающие очаги контрреволюции и отживших суеверий», начиная с Саввино-Сторожевского, были закрыты. В 1919 году и вовсе совершилось кощунство: святые мощи преподобного Саввы были вскрыты, подвергнуты глумлению и конфискованы. Они вернутся в родную обитель спустя столетие: в 1998 году их торжественно перевезёт сюда Святейший Патриарх Алексий II.

Многострадальная, но какая благодатная земля! Не была бы благодатной – не выстояла бы! Через своих учеников Сергий Радонежский, Игумен Земли Русской, укрепил её, сделав неуязвимой для врагов. Преподобный Савва молитвенно хранил русских князей и государей, исцеляя их от болезней и избавляя от опасностей. Он благословил князя Юрия Звенигородского на поход против волжских булгар: «Врагов своих одолеешь и благодатию Христовой здрав возвратишься в свое отечество» – подобно тому как его отца преподобный Сергий благословил на битву с Мамаем. Здесь, неподалёку от монастыря, в начале 1650-х годов произошло чудо. Во время царской охоты навстречу Алексею Михайловичу внезапно вышел огромный медведь. Не было никакой надежды на спасение, как вдруг явился неведомый инок и усмирил лютого зверя. Медведь побрёл своей дорогой. «Кто ты?» – «Савва». Инок исчез в лесу, Алексей Михайлович бросился в монастырь в надежде найти чудесного спасителя и отблагодарить его. Войдя в собор, царь увидел икону преподобного Саввы и узнал в нём инока, которого искал! Событие это произошло спустя более чем тридцать лет после того, как преподобный покинул мир земной. А в 1709 году Савва Сторожевский спас жизнь царю Петру Алексеевичу: перед Полтавской баталией Пётр, испросив у настоятеля обители благословение, получил от него медную иконку с образом преподобного – она и приняла на себя шведскую пулю.

Историки описывают чудо, случившееся в 1812 году, в дни оккупации французами Саввино-Сторожевского монастыря. В центре невероятных событий оказался… пасынок Наполеона Эжен де Богарне – наследный принц, вице-король Италии, один из крупнейших военачальников (он возглавлял 4-ый корпус французской армии). Богарне по-хозяйски расположился в царских палатах обители, но в первую же ночь ему явился преподобный Савва и обещал сохранить жизнь, если тот запретит своим солдатам грабить монастырь. Кроме того, потрясённый принц узнал, что его дети будут жить в России. Французы покинули обитель, не разорив её, не тронув святых мощей. По слову преподобного, Богарне остался жив и даже не ранен! Но чудо продолжалось: через семнадцать лет, в 1839 году, в Саввино-Сторожевский монастырь приехал император Николай I с дочерью Великой Княжной Марией Николаевной и… герцогом Максимилианом Лейхтенбергским – сыном Евгения Богарне. Юноша хотел выполнить данное отцу обещание поклониться иконе преподобного Саввы. Приняв православие, герцог женился на Марии Николаевне. Его Отечеством стала Россия, и он послужил ей многими славными делами. Предсказание святого Саввы сбылось!

Мы побывали в скиту преподобного и ископанной им для молитвенных подвигов пещере, куда Савва часто удалялся. Как и святой источник, они находятся на горе Стороже, примерно в полукилометре от монастыря. Спустившись по дорожке к источнику, мы омылись и испили водицы, молитвенно испросив у преподобного исцеления от недугов. День стоял солнечный, всё пышно зеленело – здесь был совсем особенный мир, и не верилось в холода и снегопады, которые случились в Москве накануне нашего приезда. Потом мы медленно-медленно возвращались к собору, стараясь растянуть минуты прощания с обителью.

…По ту сторону крепостной стены, чуть поодаль от монастырских врат, рядом с автобусной стоянкой, есть памятник. На невысоком постаменте – скульптура, отлитая из бронзы. Это преподобный Савва Сторожевский. Погружённый в непрестанную молитву, он покойно сидит, приподняв благословляющую десницу. И таким неколебимым миром и спокойствием веет от него, такая сила веры исходит, что ты, покидая обитель, воспринимаешь их как живое наставление. «Возсиял еси, яко богосветлое светило, во стране Российстей, всеблаженне отче Савво, озаряя нас лучами добродетелей и чудес твоих…»