Накануне воскресного дня 19 декабря в кафедральном Благовещенском соборе г. Арсеньева было совершено всенощное бдение. Торжественную службу возглавил Преосвященнейший Гурий, епископ Арсеньевский и Дальнегорский в сослужении иеромонаха Власия (Афанасьева), иеромонаха Варсонофия (Рыжова) и иерея Александра Семенова.

На следующий день правящий архиерей отслужил Божественную Литургию в сослужении тех же клириков.

В своей проповеди епископ кратко рассказал о сегодняшнем евангельском чтении: «Во Имя Отца и Сына и Святого Духа! С праздником, дорогие братия и сестры! В сегодняшнем Святом Евангелии мы прочитали притчу об исцелении Господом 10 человек, которые были больны страшной болезнью – проказой. И потому они жили отчужденно. Люди, которые заражались им, изгонялись из поселений.

Узнав о том, что Иисус Христос пришел в их местность, они подошли к Нему и просили у него исцеления. И когда Он их очистил, то девять обрадовавшихся исцеленных ушли, а десятый возвратился и воздал благодарение Богу.

В этой притче Господь призывает нас за всё Его благодарить. Благодарить за все милости, которые Он посылает. Поэтому постараемся отстать от своей плоти и прилепиться к духу, оторваться от земли и воспарить духовно, к Небу, в Царствие Божие. Аминь».

Также в этот день празднуется память свт. Амвросия Медиоланского. Святитель Амвросий – один из самых удивительных епископов в истории Церкви. Он был избран устами младенца во время выборов епископа для города Медиолана (ныне – Милан).

«Амвросий — учитель. Это самое главное. Он обрабатывает грубые умы, объясняя возвышенные тайны, выраженные простым языком Библии. Таким мы видим Амвросия в изображении Августина. Этот сын Северной Африки, эта бездонная душа так, быть может, и бродила бы по распутьям, если бы не проповеди медиоланского пастыря. Августин, наученый манихеями, смеялся над Шестодневом, презирал то, что казалось ему безыскусным и пригодным только для черни. А Амвросий с кафедры преподавал народу и мёд, и молоко, и твёрдую пищу. И гордый знаниями учитель риторики из Тагаста понял: «Если есть такие епископы, то Истина только в Кафолической Церкви». Он описывает нам Амвросия вечно занятым, вечно окружённым людьми. Если же отдыхающим, то непременно читающим книги про себя, то есть не вслух, а лишь водя по строкам пальцем. Это было редкостью, поскольку в те времена читали только вслух. Мудрость, святость, всеобщее уважение к епископу пленили тогда ещё весьма тщеславного Августина. Одного только он не мог ещё понять, принять и понести в жизни Амвросия, а именно — отсутствия женской любви. Ещё не наступил перелом, ещё Ангел не пропел Августину на ухо: «Бери, читай!». Потом, когда всё это произойдёт, Амвросий покрестит Августина и подарит миру такой просвещённый ум, что многие столетия после будут его должниками.

Проповедующий епископ, словом глубоко проникающий в некую избранную душу. Где мы видели это ещё? Пушкин, слушающий святителя Филарета, — вот где.

Я лил потоки слёз нежданных,

И ранам совести моей

Твоих речей благоуханных

Отраден чистый был елей…

Великий человек, словом проповеди переворачивающий душу в другом великом человеке, способном повлиять на целые поколения! Проходите мимо этого зрелища, если хотите, а я не могу не остановиться и не вздрогнуть от встречи с чудом. Филарет — Александр. Хочется крикнуть: «Ещё, ещё!»

Амвросий был постник и подвижник. Он не играл в христианство и не пользовался епископством. Он служил Христу и распинался за паству. Если нужно плоть умертвить, то, значит, нужно умертвить. Воля римлянина, принявшего благодать, способна творить чудеса аскетизма. И если истончается тело, если обостряется ум, если сердце даже во сне произносит имя Иисуса, то невидимый мир приближается к человеку. Так однажды во время долгого воздержания Амвросию явились двое в белых одеждах. Тени — не тени; Ангелы — не Ангелы. Они явились дважды и назвали свои имена. А потом указали место, где лежат их, за Христа изувеченые, тела. Их звали Протасий и Гервасий. Епископ нашёл место их погребения и обрёл тела двух мучеников, пострадавших в первом веке.

Такие события — великое торжество Церкви, подобное обретению Креста при Елене. Земля отдаёт сокровище, из многих глаз льются слёзы, которые невозможно сдержать, в воздухе разносится благоухание, умножая радость, Бог благоволит творить через новообретённые мощи чудеса. Кафедра Медиолана укрепляется невидано. Трудно сказать даже, кто более славен: Рим или престол Амвросия? Здесь свой литургический чин, отличный от римского, и епископ сам пишет многие песнопения. Одно из них — Te Deum, или «Тебе Бога хвалим», — доныне поётся и на Востоке, и на Западе. Так в трудах он проводит дни — рыцарь веры, поэт и духовный воин, избранный на епископство детским криком.

Он просил похоронить его вместе с мучениками, тела которых обрёл. На его лицо не положили серебряную маску, и он почивает в полном облачении между Протасием и Гервасием, лежащими справа и слева. Епископская митра надета просто на череп, на мощи. Глаза, некогда грозно смотревшие на Феодосия и умно сиявшие на Августина, который стоял среди слушавшего проповедь народа, на время перестали сиять. Они на время уступили пустоте глазных впадин, но непременно опять засияют в день воскресения мёртвых. Обновится плоть и оживут кости. Как от долгого сна, поднимутся лежащие рядом Протасий и Гервасий. Поднимутся и попросят багословения у епископа.

— Благослови, владыко.

— Нас благословит Тот, Кому служили вы и я, — ответит Амвросий и молитвенно сложит ладони, как не делают на Востоке, но как принято на Западе до сего дня».