К полуночи мы прибыли в Печоры. Паломническая гостиница, в которой мы остановились на ночлег, находилась в пятистах метрах от эстонской границы. Как-то не верилось, что мы на самом краю Русской Земли: для людей моего поколения, которые выросли в Советском Союзе, Эстония была частью огромной многонациональной страны.

Но ещё до вхождения в СССР она сыграла спасительную для Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря роль: с 1920 по 1940 год, в страшный период, когда большевики пытались буквально стереть с лица земли Русскую Православную Церковь, он находился на территории Эстонии. «Охранной грамотой» для Псково-Печерской обители был особый Промысл Божий: этот монастырь никогда не закрывался, никогда не прерывалось здесь духовное преемство.

Мы входим в обитель через Святые врата Петровской башни 17 века. Мощённая булыжником дорожка ведёт нас по склону холма вниз, к соборной площади, которая благодаря природному рельефу расположена словно на дне чаши! Нашим глазам открывается вид на древнюю Успенскую церковь 15 века – это сердце обители. Собственно, сама соборная церковь, как и Богом зданные пещеры, находится в холме из песчаника – Святой горе – и имеет только передний фасад, общий с построенной над ней в 18 веке Покровской церковью. Этот удивительный «двойной» храм венчают небесно-синие купола с золотыми звёздами.

В Псково-Печерском Успенском соборе мы были на всенощной. Наш Владыка Гурий принимал исповедь, а утром он как архиерей совершал Божественную Литургию, и мы причастились Святых Христовых Тайн. Во время поездки мы особенно остро почувствовали, с какой ответственностью Владыка относится к богослужению: к Литургии он приступал только тогда, когда накануне присутствовал на всенощной – исповедовал ли, служил ли сам. Помнится, мы ехали в Великий Новгород, был уже вечер, мы опаздывали на службу. Владыка волновался: наутро ему предстояло служить Литургию, а мы всё ехали и ехали.

Сделали остановку в Варлаамо-Хутынском монастыре, посещение которого значилось в экскурсионной программе только на следующий день. В Спасо-Преображенском соборе шла всенощная, батюшка совершал литию. Владыка, облачившись в алтаре, немедленно к нему присоединился, совершил полиелей. Оба радовались, и радовались мы! Вечер в Варлаамо-Хутынском монастыре стал подарком для нас. Смеркалось, впервые экскурсия по обители проходила в потёмках, под звёздным небом! В Великий Новгород мы приехали к полуночи: наскоро заселившись в гостиничные номера, успели даже дольше обычного посидеть в кафе – несмотря на усталость, после ужина никто не уходил. Мы сидели с нашим Владыкой за круглым столом, пили чай и беседовали…

… Успенский собор в Печорах – настоящая православная сокровищница. С величайшим благоговением мы приложились к древним святыням: чудотворной Псково-Печерской иконе Успения Божией Матери, иконе Божией Матери «Умиление» (здесь находятся два чудотворных списка 16 и 19 веков), деснице святой мученицы Татианы – она чудесным образом оказалась в обители благодаря о. Иоанну Крестьянкину.

Мы приложились к раке со святыми мощами преподобномученика Корнилия, которая находится в Успенской церкви у южной стены. Его имя носит и источник, находящийся на соборной площади. Память о святом игумене благоговейно хранится в монастыре. При Корнилии он пережил настоящий расцвет, превратившись в почти неприступную крепость, окружённую каменными стенами. И действительно, впоследствии монастырь внёс неоценимый вклад в защиту Православия от интервентов-католиков: он выдержал осаду войск польского короля Стефана Батория, польских отрядов Ходкевича и Лисовского, шведских королей Густава II Адольфа и Карла XII.

Умер Корнилий в 1570 году. Игумен был убит Иваном Грозным во время похода на Псков. Согласно преданию, трагедия разыгралась у монастырских ворот. Заподозрив измену, царь ударил Корнилия саблей. Голова его покатилась вниз по дорожке, оставляя за собой кровавый след. Тотчас раскаявшись, царь поднял бездыханное тело мученика и на руках понёс его в Успенский собор. С тех пор этот путь называют Кровавым.

Понять историю монастыря, его духовную жизнь невозможно, не побывав в Богом зданных пещерах: именно они дали название обители. Как рассказывает летопись, крестьянин Иван Дементьев рубил на склоне холма деревья, одно из них рухнуло, выворотив корни, под которыми открылся вход в пещеру. Над нею была начертана надпись: «Богом зданныя пещеры». Первые насельники появились здесь очень давно: благодатное место привлекло киево-печерских монахов, бежавших от набегов крымских татар. Сохранилось имя лишь одного из них – преподобного Марка, которого называют «начальным иноком» обители. В 1470 году в одной из пещер поселился священник Иоанн. Он вместе со своей супругой Марией ископал пещерную церковь в честь Успения Пресвятой Богородицы. Оба приняли иноческий постриг: она с именем Васса, он, после её кончины, – с именем Иона. 1473 год, когда была освящена пещерная церковь Успения Божией Матери, и считается годом основания монастыря. Обитель росла, и со временем пещеры стали кладбищем для иноков.

Экскурсия в пещеры! С душевным трепетом каждый из нас ждал этого события. И вот мы в самом сердце Святой горы. Десять градусов – не такой уж и «могильный холод» в этом подземелье. И стены, и своды сухие, ноги утопают в мягком песчанике. С зажжёнными свечами в руках мы неслышно, почти на ощупь пробираемся по узким коридорам. По обеим сторонам рука то и дело нащупывает на стенах одну за другой небольшие плиты: здесь гробы помещены прямо в стены пещеры. Поднесёшь свечу – увидишь надпись по-церковнославянски: кто и когда преставился Богу. В пещерах покоятся мощи многих святых: преподобных Марка, Ионы, Вассы, здесь же похоронен Иоанн Крестьянкин. Мы пели им величание, ставили свечи, молились.

Нам показали просторную пещеру, где хранилось множество гробов, просто поставленных один на другой. Удивительно, но здесь, в недрах земли, совершенно отсутствует кладбищенская атмосфера! Никакого запаха тления – воздух свеж, как на поверхности Святой горы. Мы побывали всего в нескольких подземных коридорах. На самом же деле пещеры – целый город: в нём насчитывается более десяти тысяч захоронений. Нам рассказали, что в Пасхальные дни здесь нередко слышится пение и что в ответ на Пасхальное приветствие «Христос воскресе!» можно услышать: «Воистину воскресе!»

Есть такое выражение «память сердца». Она, эта память, всегда хранит что-то такое, что однажды глубоко взволновало и потом приросло к сердцу на веки вечные. Порой она связывает воедино эпизоды твоей жизни, казавшиеся до определённого момента разрозненными или даже случайными. 1973 год, Киев. Вчерашняя школьница, я приехала сюда увидеть своими глазами «древности»: Золотые ворота, памятник равноапостольному князю Владимиру, Владимирский собор со знаменитыми росписями В. Васнецова и, конечно же, пещеры Киево-Печерской лавры.

По сути это была самая настоящая паломническая поездка! Только я об этом тогда ещё не знала, как ничего не знала о Православии вообще. Лишь спустя годы после Святого Крещения (1993 год), когда определённые события моей жизни соединились в логическую цепочку, я поняла, что поездка в Киево-Печерскую лавру и была точкой отсчёта на пути, который в конце концов и привёл меня к Тому, к Кому и должен был привести. И вот сейчас, пробираясь в темноте по узким подземным коридорам Псковских Богом зданных пещер, я испытала те же чувства, что когда-то в лавре: здешние пещеры очень похожи на киевские – такие же узкие галереи и низкие, в человеческий рост, своды, такой же состав почвы, недостаёт только келий. Хотя, наверно, во время короткой экскурсии мы их просто не увидели. Ведь известно же, что первые поселившиеся в здешних пещерах монахи были из Киева.

Выйдя на поверхность, невольно поднимаю глаза к небу: звёздно-синие купола Успенской церкви по форме так напоминают главы Киево-Печерского Успенского собора! Паломничество открывает перед человеком уникальную возможность не только приобщиться к святыням, но и связать события прошлого и настоящего в единый духовный опыт. С каждой поездкой этот опыт углубляется, становится всё более целостным. Наверно, это можно сравнить с мозаичной картиной, в которой постепенно заполняется пустые места.

Ещё одно обстоятельство определяет значение Псково-Печерской обители: в 1950-е годы именно здесь было возрождено уникальнейшее явление русской духовной жизни – старчество. В Сретенском храме покоятся святые мощи преподобного Симеона Псково-Печерского – старца, прославившегося даром прозорливости и исцелений. Он подвизался в обители до 1960 года, всего 67 лет, из них 33 года – в схиме, и в 2003 году был причислен к лику святых. В 1967-2006 годах в монастыре подвизался архимандрит Иоанн Крестьянкин. Его любовь к страждущим, нуждавшимся в духовной помощи и поддержке, знание человеческой души были так велики, что у кельи всегда толпились люди. В 2003 году в монастырь приехал и Президент Владимир Владимирович Путин. Он беседовал один на один с отцом Иоанном в его келье, и беседа эта длилась долго, сорок минут. Что ж, Президент – тоже человек, только несёт на своих плечах гораздо больше, чем каждый из нас…

Сегодня, когда святой старец Иоанн покоится в пещерах, многочисленные паломники всё так же стремятся обрести у него поддержку. Мы тоже побывали в гостях у батюшки – в его келье, где он жил 40 лет, вознося свои молитвы Богу. Здесь ничто не изменилось. Вид у кельи совсем не аскетический – в ней царит какой-то очень домашний уют, на стенах висят келейные иконы. По заведённому старцем обычаю приходящий к нему человек никогда не уходил без подарка. Нас помазали освящённым маслицем, каждый получил от батюшки келейную книжицу с наставлением о крестоношении и гостинцы – просфорку и три конфетки. Последние 25 лет своей жизни отец Иоанн вёл и свою личную келейную книжицу, куда записывал любимые молитвы, духовные наставления, которые постоянно перечитывал. Наряду с книгами, проповедями, письмами она составляет сегодня часть духовного наследия старца.

Мы уезжали из обители. Щедро грело майское солнце – не хотело отпускать нас. На душе тоже было светло. Именно за этим люди идут и едут к святыням, оторвавшись душой и телом от насиженных мест. «Крылышки наши иногда повисают и нет сил взмыть в небо. Это ничего, это наука из наук, которую мы проходим, – лишь бы желание видеть небо над головой, небо чистое, звездное, небо Божие, не исчезло», – любил говорить о. Иоанн Крестьянкин. Паломничество тоже «наука из наук». Когда ты паломник, небо совсем-совсем близко!