Не миновала эта варварская политика и далеких российских окраин: 90 лет назад, в октябре 1928 года, по решению исполкома Владивостокского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов, были снесены здания церкви Божией Матери «Всех Скорбящих Радость» и приморского женского монастыря, располагавшиеся на Морском кладбище Владивостока. Так оказалось уничтоженным дело жизни настоятельницы монастыря игумении Ариадны, жизнь и судьба которой – яркий пример истинного и бескорыстного служения Богу и обществу.

Путь Ариадны (в миру – Августы Александровны Мичуриной) к монашеству оказался короток, прост и трагичен. Родившаяся в 1900 году в г. Чердыни Пермской области, она очень рано потеряла отца, а в 1917 году – и мать. Родственников, готовых приютить сироту, не нашлось, и вчерашняя гимназистка, на 40-й день после смерти матери, впервые переступила порог местного Иоанно-Богословского монастыря. Попала под опеку игумении Руфины, основательницы женской обители. Игумения приняла молодую послушницу, приласкала ее – и с той поры и до конца жизни они уже вместе переносили все тяготы бурной революционной действительности. Новую послушницу, посвятившую себя иночеству, наряду с другими послушаниями, назначили в приют для сирот погибших на войне воинов – помощницей заведующей и воспитательницей.

Только… «Изъятие ценностей, в особенности самых богатых лавр, монастырей и церквей, должно быть произведено с беспощадной решительностью, безусловно ни перед чем не останавливаясь и в самый кратчайший срок. Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать» – призвал вождь революции Владимир Ленин. И уже через год обитель подверглась гонениям и разграблению, а самые смазливые, на взгляд комиссаров, монахини – физическому насилию.

Матушка Руфина была схвачена красными и арестована. Вполне вероятно, ее бы ждал неминуемый расстрел, однако спасло ее чудо – освобождение Чердыни белыми войсками. Но радость была недолгой – красные наступали, и уже через несколько месяцев, в 1919 году, в сопровождении 4-х сестер, в числе которых была и послушница Августа, игумения была вынуждена, с отступавшими белыми частями, срочно покинуть монастырь. Так начался исход на Дальний Восток, завершившийся в Приморье.

Анализируя скупые исторические источники, невольно приходишь к выводу: Августа и Руфина, где бы на восточном направлении ни делали свои остановки, всерьез рассчитывали, что каждая остановка – последняя и надо просто подождать, пока власть безбожников, казавшаяся им временной, не будет свергнута. Так, когда они добрались в Новониколаевск (ныне – Новосибирск), они решили организовать Марфо-Мариинскую женскую общину, а при ней – детский приют, и даже получили соответствующее разрешение. С помощью неравнодушных горожан им это удалось. Августа лично вылавливала на улицах Новониколаевска беспризорных детей, обреченных сгинуть в ходе гражданской междоусобицы. Через несколько месяцев приют (в том числе и ясельная группа!) приняли первых 150 фактических сирот.

Однако фронт Гражданской войны катился на восток, перемалывая и взрослые, и детские судьбы. В феврале 1920 года будущая инокиня Ариадна и матушка Руфина, спасаясь от красных, в тифозном вагоне прибыли во Владивосток.

Скиталицы поселились на Седанкинском подворье, поначалу зарабатывали на хлеб мытьем полов и стиркой белья. Епископ Михаил предложил Руфине руководить хором в церквушке при архиерейском доме на Седанке и та согласилась. У Августы планы были шире – открыть женский монастырь в крае. Но пока, в конце 1920 года, в одной из квартир на 7-й Матросской улице, удалось открыть подворье в честь Смоленской иконы Божией Матери «Одигитрия-путеводительница». Помещение было маленькое – всего 3 крохотные комнатки да кухня, поэтому службы отправлялись только всенощные.

Святая простота! Ну какие 20 лет! Неужели Августа вновь рассчитывала, что здесь, на краю Российской империи, сохранится островок жизни без большевиков-безбожников? Строительство шло, как это ныне говорят, методом «народной стройки», на добровольные пожертвования. В 1921 году городская управа все кладбище передала в ведение общине. Несмотря на отсутствие главного здания, женский монастырь функционировал: сестры вели хозяйство, смотрели за могилами, помогали в совершении треб, рукодельничали.

Благосостояние женской обители росло – как и здание самого монастыря. Оно должно было иметь 3 этажа. Первый, полуподвальный, предназначался под службы, второй – под жилье, а в третьем должен был помещаться храм. Несмотря на юный возраст, Августа приглядывала за воспитанницами, заботилась о них как мать, воспитывала их души в вере и любви ко всему святому, вкладывала в них православный дух и любовь к Святой Руси. Ее заботы распространялись не только на насельниц обители, но и за врата монастыря. Она нередко посещала страждущих людей с необходимыми вещами и продуктами, помогала устраивать их в госпиталь.

Иногда, покидая обитель, брала с собой послушниц и всегда сопровождала эти посещения словами: «Ты никому не говори, где мы были!» Иногда клала в корзиночки для этих людей вкусные лакомства, которых и в обители-то не на всех хватало, и если кто-то возражал, она отвечала: «Мы живем под покровом царицы Небесной. Она нам пошлет. А у этих людей ничего нет».

25 октября 1922 года Владивосток был взят войсками Народно-революционной Армии ДВР под командованием Иеронима Уборевича, началась советизация Приморья. Никуда бежать Руфине и Августе более не хотелось, и они оберегали сестер монастыря до последнего, пока в июне 1923 года не было получено известие об их скором аресте. В ту же ночь они, правдами и неправдами, перешли российско-китайскую границу. Монастырская община на Морском кладбище просуществовала еще 5 лет, до тех пор, пока, после сноса храма и недостроенного здания монастыря, не была разогнана. Общинный дом новые власти приспособили под кладбищенскую контору

Наверное, не совсем корректно будет так выразиться, но в эмигрантском Харбине божьи сестры вновь, в третий раз (!), «наступили на те же грабли» – да-да, начали с нуля строить новый женский монастырь – Богородице-Владимирскую женскую обитель! И им это удалось! В 1935 году в Шанхае было открыто отделение Харбинской женской обители, заведовать которой стала Августа, позже постриженная в монахини под именем Ариадна. В августе 1938 года матушка Руфина скончалась, настоятельницей монастыря была назначена игуменья Ариадна.

Но… «Человек – предполагает, а Бог – располагает» – гласит народная мудрость. Ну кто бы мог подумать, что, с потеплением русско-китайских межгосударственных отношений и передачей КВЖД в ведение новой российской власти русская эмиграция, не пожелавшая репатриироваться на родину, вновь окажется вынужденной «растекаться» по свету?..

Ариадна перебралась в США, где основала в 1940 году основала подворье в Сан-Франциско. На американском континенте организаторский талант игуменьи развернулся во всю силу. В Канаде она основала Покровский скит, где разместились пожилые монахини, которым был закрыт въезд в США. Возрожденная ею в США Богородице-Владимирская женская обитель стала одним из самых благополучных эмигрантских духовных заведений.

Игумения управляла общиной твердой рукой и порой казалась суровой, но многие, кто знал ее, говорили о ней как о светоче веры и любви. В 1990 году архиепископ Антоний Сан-Францисский и Западно-Американский совершил постриг матушки Ариадны в великую схиму. А с 1991 года начался последний предсмертный подвиг матушки Ариадны – подвиг терпения многолетней мучительной болезни. У нее была парализована правая сторона тела и она лишилась дара речи. 17 июня 1996 года у нее случился сердечный припадок, она перестала есть и пить. До конца она слышала и понимала все. Схиигумения Ариадна тихо 9 июня 1996 года в 12 часов дня. В день ее похорон уличное движение в городском микрорайоне было полностью перекрыто, а кавалькада полицейских на мотоциклах очищала путь и сопровождала длинную похоронную процессию до самого кладбища Сан-Франциско.

Православная церковь высоко оценила подвижнический путь схиигумении Ариадны – золотым наперсным крестом с украшениями, юбилейным Свято-Владимирским крестом, юбилейной епархиальной медалью.

…Имя «Ариадна» послушница Августа выбрала себе сама, и она, конечно же, знала легенду о греческой девушке Ариадне, вручившей своему возлюбленному нить для выхода из лабиринта. Надо полагать, выбрала не случайно – хотела помогать страждущим выходить из лабиринта греховности и безбожия. И ей это удалось: на протяжении своей долгой жизни игумения раздала страждущим сотни таких нитей – и навек вошла в историю русского православия.