В 2016 году Арсеньевской епархии исполняется 5 лет. В связи с этой круглой датой планируется выпустить цикл интервью под названием «Люди Арсеньевской епархии». Люди Церкви – кто они? Жизнь пройти – не поле перейти, но каждого человека ведет Божественный Промысел. Люди – это главное богатство, главное сокровище всей полноты Церкви и Арсеньевской епархии как её части.

Иерей Георгий Койчубаев, настоятель храма в п. Ольга, рассказал о своём пути к Богу, о тяжелой десятилетней борьбе за храм в Ольге и о многом другом.

– Даже не знаю, как сказать. Каких-то ярких переломных событий, из-за которых я уверовал, у меня в жизни не было. Любому человеку с рождения дано интересоваться собой, своим местом в этом мире – кто я, где я? По мере своего взросления и открытия церквей я и пришел в храм. На момент моего Крещения мне было примерно 20 лет, я только вернулся из армии.

– Я был интуитивно уверен, что здесь Истина. Вокруг было много всего, как раз процветали разнообразные восточные философии. Но в душе я был совершенно уверен, что нужно идти именно в православную церковь.

– Трудно сказать определенно. У нас все в семье крещёные. Помню картинку из детства: в начальных классах нас учили, что Бога нет, что только неграмотные люди верят в Бога. Я пришел домой и говорю: «Мама, так Бога же нету». Она мне ответила: «Никогда больше так не говори». Не стала опровергать, учить чему-то, а просто сказала: «Никогда больше так не говори». И в коммунистическое время мы всегда праздновали Пасху.

На тот момент мы жили в Кавалерово, храма в селе не было, и мы отмечали Праздник праздников следующим образом: ко дню Пасхи съезжалась вся родня, стол накрывали, яйца красили, мама пекла куличи. И все люди в посёлке праздновали точно так же. Откуда-то все знали, когда Пасха в этом году, хотя ни календарей, ничего не было. Но люди как-то узнавали и всегда ее отмечали.

– Просто душа стремилась к Богу, к церкви. Ходил в кавалеровский храм, и его настоятель протоиерей Александр Сулема попросил помогать ему во время службы. Потом он отправил меня пономарить во Владивосток, в Никольский кафедральный собор. Там Владыка Вениамин посоветовал поступать в Духовное училище.

После трёх месяцев учёбы, в день Введения во храм Пресвятой Богородицы 1997 года, Владыка рукоположил меня во диакона, а спустя 10 дней – во пресвитера. На тот момент мне было 27 лет. После прохождения сорокоуста, Великим постом 1998 года Владыка направил меня в посёлок Ольга, где я служу и по сей день.

О своем выборе жизненного пути я не жалею. Хотя конечно, бывает и нелегко, как и в любой профессии: кто-то кирпичи таскает, кто-то асфальт укладывает. Легко нигде не бывает.

– Конечно. Прежде всего, священство отличается непомерным грузом ответственности, внутреннего напряжения. Ответственности в священстве больше, чем в какой-либо другой земной профессии.

– Нет. Были верующие люди, был приход, а храма не было. И моя священническая жизнь началась с десятилетней борьбы за него. В селе было помещение, приспособленное под храм. И была бумага за подписью главы администрации: «на основании протеста прокурора просим Вас освободить помещение». Руководитель Ольги был коммунистом, и после своего прихода к власти первым делом решил забрать это помещение у Церкви. Я сходил к прокурору, спросил: «Что это за бумага?» Он сказал: «Батюшка, Вы меня простите. Написать протест меня попросил глава администрации, я не мог ему отказать. Но Вы никуда не уходите, служите смело, я Вас прикрою».

Я послушался его совета и отказался освободить помещение. На Бога положился, продолжал служить, просил землю на строительство нового храма. Много раз просил, заявления писал. Но глава всячески вставлял палки в колёса: в первый же год моего служения пришла бумага, по которой я должен был платить такую арендную плату, что месячный ее размер превышал годовой оборот нашей церкви.

Один человек предлагал: «Давайте я заплачу эту сумму». Я ответил: «Не надо, лучше устроим детский лагерь на эти деньги». Так мы и сделали: эту сумасшедшую арендную плату не вносили, а организовали детский лагерь, собрали детей и устроили им отдых.

Глава администрации продолжал бороться против возведения храма на том месте, где мы хотели. Он даже сделал это место рекреационной зоной, чтобы нам точно не удалось ничего там построить, но мы продолжали просить о выделении земли. Время шло, власть сменилась: губернатором Приморского края стал Дарькин Сергей Михайлович, а руководителем Ольгинского района – Диюк Петр Николаевич. Вместе с новым главой мы обратились к губернатору.

Сергей Михайлович прислал комиссию, которая тщательно осмотрела эту так называемую рекреационную зону. В ходе проверки выяснилось, что документы подделаны. Рекреационная зона – это уникальное нерукотворное природное образование, например пляж или роща. У нас есть такие зоны, например пляж Балюзек, водопады Боры. А на земле, где мы хотели построить храм, просто находились огороды, и её никак нельзя было назвать рекреационной зоной. В результате комиссия сделала вывод, что такого уникального природного образования тут нет, и можно построить церковь.

Так, после десятилетней борьбы, в 2007 году нам выделили 15 соток под церковь в сквере. Все эти 10 лет я прослужил в том маленьком помещении, которое было выделено еще до моего приезда: в 1993 или в 1996 году глава администрации Крылов Сергей отдал церкви вот в этом самом сквере маленькое помещение под храм.

– Не знаю, я этого боялся, но что мне было делать? У меня не было таких денег, какие требовал глава администрации. И прокурор сказал, что эта бумага об арендной плате липовая. Видимо, и сам глава это понимал: хотя он и пугал меня судом, но судиться все-таки не пошёл. Думаю, будучи коммунистом, он просто привык всех запугивать. Тогда ведь считалось, что Церковь – это ничто. А тут молодой священник приехал, ну глава и подумал наверное: «Сейчас я этого попика скручу в бараний рог!» А жизнь сложнее оказалась…

Прошли времена коммунистов. Что интересно: я даже сейчас сижу в кожаном кресле того самого главы администрации. Когда его выгнали, мне кресло его отдали без моей на то просьбы. Просто пришли рабочие и сказали: «Батюшка, новый глава передал тебе кресло».

– Фундамент построили всем миром, а на сруб до крыши практически всю сумму пожертвовал наш новый глава администрации. Потом за дело взялся бизнесмен Баринов Александр Евгеньевич: он изготовил купола, колокола, всю внутреннюю отделку, обустроил храмовую территорию. Его жена Наталья оплатила сооружение иконостаса.

– С проектом храма нам помог Владыка Вениамин: ему удалось договориться со строительной организацией «Кассандра», и они приехали к нам с уже готовым проектом. Эта компания взяла с нас деньги только за само строительство, а за проект они с нас ничего не взяли. Если не ошибаюсь, это проект храма в Пограничном, который тоже строила эта же строительная организация.

– Было два художника – отец и сын. Один из них сейчас уже дедушка, слепой. Зовут его Кутянов Геннадий Васильевич. Тогда он был художником в Ольге, у него была своя мастерская, находившаяся как раз в том домике, в котором нам отдали помещение под храм. Когда началась перестройка, бабушки пошли к главе администрации просить здание под церковь. Искали, искали, но ничего подходящего не нашли.

Тогда Геннадий Васильевич пошел к главе и предложил отдать под храм одно из помещений его мастерской, а ему хватит и одной маленькой комнаты. Глава администрации согласился, отдал это помещение под церковь. А художник всё время, оставшееся до пенсии, в комнатке работал. Одновременно Геннадий Васильевич помогал оборудовать храм, иконостас написал. А потом, когда новую церковь стали строить, он с двумя сыновьями взялся делать иконостас и для неё. Когда Геннадий Васильевич был маленьким, его водили в церковь, и он запомнил, как там выглядел иконостас.

На момент постройки нашего храма он был уже слепой, но по памяти говорил, как там что было. А сын по рассказам отца рисовал и показывал мне, чтобы я отбирал, что пойдет в наш храм, а что нет. Естественно, мы вносили серьезные геометрические поправки, так как у той церкви из его детства были другие размеры. Все эти работы Геннадий Васильевич с сыном проводили совершенно бесплатно, дай им Бог здоровья! Иконы мы заказывали в Москве в Софрино, на них пожертвовала средства Наталья Баринова.

– Я просто старался служить, да жить по-человечески, по-христиански. А там уже как-то само собой все. Много людей уехало из посёлка, особенно после расформирования местных воинских частей, но прибыли и новые поселяне. Мы стараемся жить одной семьей. В гости приглашаем, праздники вместе отмечаем.

– Я приехал в Ольгу Великим постом 1998 года, в апреле, а уже в июле был организован первый детский лагерь. В него приехали дети из Кавалерово и Ольги. За ними присматривали прихожане ольгинского храма. Также нам помогал отец Анатолий, ныне протоиерей в Чугуевке, тогда он еще служил в воинской части в Тимофеевке.